Юрий Магалиф

Бибишка – славный дружок

(часть II)

Что было раньше

В ПУТИ
А поезд шёл всё быстрее.
Вот уже и Волга позади... Вот уже виднеются уральские горы... Вот стоят знаменитые города... Заводы дымят... Но я боюсь, что устану рассказывать об этом длинном пути.
Наш грузовичок стоял себе на платформе и думал: «Скучно мне одному... Хорошо бы с кем-нибудь познакомиться, поговорить. Ведь я ещё ничего толком не знаю...»
И случилось как нарочно: когда поезд остановился у какой-то маленькой станции, на платформу к грузовику забрался усатый дядька в длинной-предлинной шубе.
— Ишь ты!— сказал дядька басом.— Какая машина добрая! Красивая... Кузов, однако, маловат... Да ничего, сгодится. Наши, сибиряки, будут довольны... Ну, как, грузовичок, скучновато ехать?..
Дядька провел тёплой рукой по холодной, застывшей фаре, и ладонь его стала влажной...
— Эй, браток, так нельзя! Конечно, невесело одному ехать, что и говорить... Но плакать-то, зачем же?
Честное слово, грузовичок и не думал плакать! И вовсе не слёзы были у него на глазах... А так просто...
Ему очень понравилась тёплая человеческая рука; хотелось, чтобы незнакомый дядька гладил его ещё, чтобы он тронул ладонью кузов, ветровое стекло.
Но дядька открыл дверцу кабины, пощупал мягкое кожаное сиденье и воскликнул:
— Эге!.. Добрый диван!.. А ну-ка, Шуба, полезай сюда, лежи пока что здесь... А то путаешься под ногами, долгополая...
С этими словами он взял свою шубу, положил её на сиденье, захлопнул дверцу и спрыгнул с платформы.
— Сторожи, грузовик, Шубу! А я по делам побежал!.. Усатый дядька быстро пошёл к другому вагону, и там уже
раздавался его весёлый голос: «Ну, как живёте?.. Всё ли в порядке?.. Привыкайте, братцы, к морозу — в Сибири стужа будет покрепче... Сейчас поедем, братцы!..»
И засвистел в свисточек.
Кто же этот усатый дядька?
Ты догадался?.. Ну, конечно, он — кондуктор товарного поезда.


РАЗГОВОР С ШУБОЙ
Прошло уже порядочно времени, а кондуктор так и не возвращался за Шубой.
— Какой он нахал, этот кондуктор!— вдруг сказала Шуба.— Подумайте, бросил меня одну неизвестно где!.. Безобразие!

— Отчего же «неизвестно где?»— спросил грузовичок.— Лежите себе на здоровье, отдыхайте... А ваш кондуктор, должно быть, занят.
— Этот ужасный человек всегда занят. Он ни минуты не желает посидеть спокойно: бегает на каждой станции из вагона в вагон, всё проверяет, осматривает... И не хочет согреть меня хоть немного. Безобразие! Я мерзну!..
— Простите,— сказал грузовичок,— я ещё молод и многого не понимаю. Но мне кажется, согреться вы могли бы и сами. Для этого вам надо лишь заняться делом... Вот, например, когда я начну работать, то мне сразу же станет тепло.
— Чушь!— возмутилась Шуба.— Пусть лучше я совсем замерзну. А работать — извините!— это не моя обязанность. Пусть работает кондуктор... А я повисну у него на плечах.
— И часто вы у него так висите?
— К сожалению, нет. Этот человек бросает меня, где попало. Говорит, что ему и без шубы жарко... Ему жарко, а я должна мерзнуть... А знаете ли вы, грузовик: я не простая Шуба, а казённая. Он получил меня не как-нибудь, а под расписку — и поэтому обязан беспокоиться обо мне. Ах, люди, люди!.. Впрочем, грузовик, вы ещё ребёнок, ничего-то вы не видели...
Шуба вздохнула, скрестила на груди рукава и задумалась. Задумался и грузовичок. Он ещё мало был знаком с людьми. Помолчав немного, он сказал:
— Прошу вас, уважаемая Шуба, расскажите мне немного о людях. Вы их знаете лучше, чем я.
— Да-а! Уж людей-то я знаю. Насмотрелась на них!.. И вот что я вам посоветую, а вы слушайтесь меня — старушку: не верьте людям! Не давайтесь им в руки!.. Ничего нет на свете хуже, чем рука — жёсткая, упрямая!.. Как ухватит вас за пуговицу да за петлю — хочешь, не хочешь, а расстегнёшься нараспашку...
— У меня нет пуговиц, нет петель...
— Что вы говорите?! Ах, бедненький, как же вы будете жить? Ведь пуговицы и петли нужны для того, чтобы прятаться от людей, чтобы человек не смог заглянуть к нам внутрь... Да, жалко мне вас, грузовик! Без пуговиц вы пропадёте. Придёт какой-нибудь грубиян, схватит вас за руль, и вы поедете не туда, куда вам хочется, а куда прикажут. Мой вам совет: не подчиняйтесь людям!..
Грузовичку стало страшновато.
— Неужели все люди такие плохие?— спросил он.
— Хорошие попадаются редко. Впрочем, однажды я дружила с чудесным человеком. Он тоже был кондуктором товарного поезда. Всегда застегивал меня на все пуговицы. И всю дорогу от Москвы до Сибири и от Сибири до Москвы мы с ним сладко спали... Уж как он меня берёг; ни на секунду со мной не разлучался. Называл меня не шуба, а доха!.. И даже пел такую песенку:

Широка и неплоха
Моя казённая доха.
Хорошо мне спать в дохе!
Хо-хо-хо! Да хе-хе-хе!

Ах, как мы любили друг друга!.. Вот это был человек! Запомните, грузовик, его фамилию: Хвать-Похвать! Нежная, красивая фамилия — Хвать-Похвать! Может, и встретитесь с ним когда-нибудь...
Знаете, когда Хвать-Похватя выгнали с работы, он не хотел расставаться со мной и даже спрятал меня в кладовку... И всё-таки нам пришлось расстаться... Ах!..
Шуба так сильно вздохнула, что несколько шерстинок слетело с неё на пол кабины.
— Меня нашли в кладовке и отдали этому ужасному усачу. И вы подумайте: усатый кондуктор не захотел брать меня! «На что, говорит, мне нужна долгополая, только работать мешает»... А я так люблю тепло... Послушайте, грузовик, почему вы такой холодный?
Грузовик ответил:
— Начну работать и сразу же...
— «Работать, работать»,— передразнила Шуба.— Нет, вы ещё совсем не умеете жить! Вот погодите, я научу вас... А сейчас мне спать хочется. Спать...
И, скучно засопев, Шуба уснула.
Эх, куда же этой Шубе учить Бибишку! Ведь сделана-то она из бараньей шкуры. А все знают: никого нет глупее баранов.


ВСЁ ЕЩЁ В ПУТИ
Ехали они день, ехали другой, ехали третий... Шуба дремала, а грузовичок без устали смотрел на бегущий перед ним вагон.
Чем ближе к Сибири, тем становилось холоднее. Здесь была ещё зима. Весна в этих краях начиналась позднее, чем на Волге. Но всё-таки днем пригревало солнышко, и грузовичок с удовольствием подставлял бока своего кузова весёлым солнечным лучам.
Поезд мчался по бесконечным сибирским просторам.
...Навстречу летели другие поезда — пассажирские, товарные.
В пассажирских люди торопились в Москву, чтобы посоветоваться в Кремле о важных делах, побывать на Красной площади, поговорить с москвичами о своих заботах.
В товарных везли уголь, лес, зерно, металл, рыбу, меха...— Словом, всё, чем богата наша Сибирь.


ДО СВИДАНЬЯ, ШУБА...
И вот на платформе снова появился кондуктор.
— Ну, как, милый? Едем помаленьку?— ласково спросил он грузовичок.— Замерзаешь, поди?.. Бодрись! Завтра прибудем на место...
Кондуктор отворил кабину.
— Что, долгополая, всё валяешься?— строго сказал он Шубе.— Не надоело тебе спать без просыпу?
Шуба, нахмурившись, молчала; космы бараньего меха спутались и торчали в разные стороны — точь-в-точь как волосы у лодыря, который, не умывшись и не причесавшись, уселся завтракать.
Ух, как хотелось Шубе ответить кондуктору что-нибудь дерзкое!..
Но у вещей так повелось: в присутствии людей они молчат, и ты никогда не услышишь от них ни словечка. Это пошло с незапамятных времен, когда человек стал командовать вещами, когда вещи стали служить человеку; они поняли, что спорить с людьми бесполезно — всё равно, что захочет человек, то он и сделает.
Кондуктор ухватил Шубу за ворот и приподнял. Ей это не понравилось. Она пыталась уцепиться крючком за сиденье. Но сиденье в кабине было упругое, гладкое — крючок шаркнул по коже и не зацепился.
— Ишь ты!— сказал кондуктор.— Полюбилось тебе без дела валяться. А вот пойдем-ка, мохнатая, в соседний вагон. Там мандарины едут с Кавказа. Холодно им, боюсь — замерзнут. Поди-ка, погрей их.
Шуба с досады щелкнула костяшками пуговиц и зашуршала: «Не хочу, не желаю!», но так тихо, что эти слова слышал только грузовичок.
— До свиданья, юноша,— сказала ему напоследок Шуба.— Меня, как видите, хотят перебросить на ответственную работу... Что ж, пойду знакомиться с мандаринами. Жаль, что их до сих пор не съели!.. Всё равно, скоро люди их слопают... Терпеть не могу людей!..
Видал ты, как она рассуждает!


ПРИЕХАЛИ!

Стоп, паровоз!
Дай погромче гудок:
Вот и город у вольной реки:
Ехали долго,
но прибыли в срок.
Здравствуйте, сибиряки!

— Здравствуйте! Здравствуйте!— закричал усатый кондуктор, соскакивая с площадки товарного вагона.— Принимайте скорее груз! Освобождайте вагоны — им надо в обратный путь отправляться! Скорее, скорее!.. ,
Навстречу кондуктору бежал вприпрыжку молодой паренёк.
— Гриша!— удивился кондуктор.— Ты что здесь делаешь, сынок?
— Тебя встречаю. И, кроме того, должен я получить сейчас новый грузовой автомобиль; сказали, что на твоём поезде его привезли.
— Правильно! Привезли, в целости и сохранности. Ты, значит, на нём работать будешь? Поздравляю, сынок! Машина хорошая.
А грузовичок уже скатился с платформы. Скатился и ждал: что с ним дальше будет?..
Шофёр Гриша осмотрел его со всех сторон. И всё очень понравилось Грише. Понравился тёмно-зелёный цвет грузовичка, туго надутые шины на колёсах, чистенькая кабина, светлые фары... Всё, всё понравилось... Но, пожалуй, более всего — надпись на кузове: «Привет сибирякам!»
— Спасибо,— сказал Гриша.— Спасибо вам, далёкие друзья, за то, что сделали такую красивую машину! Я буду беречь её и любить...
«Любить обещает,— подумал грузовичок,— беречь... Ладно, посмотрим... Шуба советовала остерегаться людей... А интересно — какие руки у этого шофёра? Наверное, жёсткие, упрямые...»
Гриша встал перед автомобилем и посмотрел ему прямо в глаза. Чистая, блестящая фара отразила Гришине лицо, белокурые волосы, вылезшие из-под шапки, и широкую, весёлую улыбку... Если бы умел грузовичок разбираться в людях, то сразу понял бы, что Гриша — парень хороший.

Читать дальше

Обсудить на форуме

Похожее: